 Преподаватель в университете, где учится моя дочь, рассуждая про судьбы народа в русской литературе, сказал своим студентам, что единственная возможная форма правления для России - это монархия. Потому как мы всегда, в любом главе государства будем видеть самодержца и монарха, который все решит за нас и всегда нам поможет, а мы будем цепляться за него как за последнюю надежду. В силу профессии мне приходится выслушивать очень много личных историй своих читателей, в разрешении некоторых получается участвовать. И я могу с уверенностью сказать, что в 80% всех своих проблем люди видят только одно спасение - волевое решение, которое примет только президент. Побывав однажды в приемной президента в Москве, я окончательно убедилась в том, что люди считают своим долгом пожаловаться либо попросить помощи исключительно у главы государства. Они ему верят, на него надеются и ждут его участия в своих проблемах.
В регионах еще одним таким гарантом и чудесным проблеморазрешителем является губернатор. Если это касается силовых структур, то выясняется, что люди знают прокурора, но мало кто понимает, что такое Следственный комитет. Знают, что есть главный полицейский в регионе, и абсолютно не верят в институт тех же самых участковых, от которых и зависит решение каждого третьего вопроса. Население верит только первым лицам. Понятно, что во многом такое отношение формируется благодаря еще и нам, журналистам. Мы же все равно выводим на первый план тех, кто во главе. Понятно, что тем лицам, которых мы выбирали сами, мы верим больше, мы их считаем своими до невозможности и, самое главное, уверовали в то, что он, всенародно избранный, знает и думает о каждом из тех, кто отдал свой голос ему. Соответственно с него и спрос больше.
Но большая проблема, если не беда, в том, что чиновники из создаваемой потом команды в основной своей массе большой ответственности за свои действия и поступки не чувствуют. Как и не понимают, что недоверие к ним порождает и недоверие к первому лицу. Кстати, есть еще один парадокс: в районах, где есть такая должность, как глава поселения, все с точностью до наоборот. Главой, как правило, становится человек очень уважаемый, как правило, из местных жителей. К нему обращаются просто по отчеству - Николаич. К нему идут с самой большой бедой, когда уже нет возможности терпеть или решать самостоятельно. Николаич может сам и знак установить в деревне, и к нерадивым мужьям приехать на воспитательную беседу, и вопрос по расчистке деревенской дороги решить. При выборах главы поселений пока еще нет черного пиара. И именно от комментариев вот такого Николаича зависит то, за кого люди будут голосовать на выборах в различные органы власти. И именно этот человек может честно сказать, надо ли беспокоить кого из вышестоящих вождей.
Если же мы вернемся в областные реалии или городские, то здесь как раз брать на себя ответственность за решение того или иного вопроса чиновники среднего и низшего звеньев в основном не хотят. В лучшем случае отправят собирать огромное количество документов, в худшем - сразу откажут. Ведь в Москве перед федеральной властью ответ держит именно первое лицо региона. Более того, местным чиновникам всегда удобно кивать в сторону первого лица и прикрываться якобы его решениями. Последний пример такого вот бездействия чиновников в Вологде, когда частный театр под предлогом аварийности здания, в котором он находится, просто хотят выселить на улицу. Актеры в свое время взяли это помещение в аренду на 49 лет, на кредитные деньги сделали ремонт, декорации, костюмы, даже пандус для инвалидов при входе организовали. Но здание находится в самом историческом центре города, поэтому желающих на такой лакомый кусок всегда предостаточно. Вот один из предпринимателей и решил пристроить к историческому зданию, что называется, новодел, в котором скорее всего сделают либо офисы, либо очередной торговый центр. В результате таких действий на старом здании пошла трещина. Чтобы исправить положение, горе-строитель предложил отдать ему все помещения. Ну и театру предложили покинуть свои помещения и даже дали несколько вариантов для переселения, например бывшую территорию для сбора шприцев у наркоманов. Актеры и руководство театра стали ходить по инстанциям: где-то их сразу отправляли по причине неадресности, где-то говорили, что на территории области не решить.
Они написали президенту, даже съездили на прием в администрацию главы государства. Итог этой поездки - вопрос находится в ведении региона. Все, замкнутый круг. А ведь это вопрос культуры, которую несут в массы не за государственный счет, а в частном порядке. Общественность продолжает писать письма во все инстанции, свою поддержку оказывают и деятели культуры с мировым именем. Но почему же власть, которую мы выбирали, видя общественный резонанс, что речь идет не о спасении очередного магазина и даже не о материальной поддержке, а именно о помощи в разрешении ситуации, ничего не предпринимает?! А, казалось бы, именно в этой ситуации отдельно взятый чиновник должен был прямо на месте конфликта разобраться в ситуации, взять на себя ответственность за решение. Таким образом продемонстрировать не только свой чиновничий статус, но и способность к разрешению конфликтов регионального уровня. Но, увы, нет у нас персональной ответственности у чиновников, вот они и живут себе преспокойно. Пусть решает первый.
Сейчас в Вологодской области все активнее внедряется новая система самоуправления, когда на территории города появляется два главных: глава города и мэр. И один, и второй - назначаются: первый избирается из числа городских депутатов, второй - комиссией, но последнее слово остается все же за главой региона. Получается, что вновь монополия, ко всему прочему, еще и раздвоенная. И опять же ответственность за работу такого назначенца несет первое лицо области - как перед людьми, так и перед федеральной властью. К чему приведут такие эксперименты, покажет время, но в решении вопросов конкретного человека снова возникает ситуация перекладывания полномочий и зоны ответственности - с головы на голову. И уж нет никакого вразумительного объяснения тому феномену, когда у того, кого снять сложнее по причине выборности должности, обязанностей и ответственности больше, чем у назначенного чиновника, который может лишиться своего кабинета и любимого кресла гораздо быстрее и проще. Видимо, это загадочность русской души или ощущение собственной непогрешимости, когда остается лишь монополия, когда назначенцы просто забывают о людях, для которых они должны работать.
И здесь уместно привести еще один пример: в городе есть котельная, которая принадлежит частной энергетической структуре. Они отапливают треть города, хотя основная их деятельность - это энергоснабжение. Но если дело касается выбивания финансовых задолженностей, от города ли, либо от других структур, то ничтоже сумняшеся эти манипуляторы теплом задействуют заглушки и тупо отапливают воздух, запуская холод в дома вологжан. И ответственности за содеянное, за то, что горожане, вовсе не повинные в конфликте интересов двух сторон, элементарно мерзнут, этим горе-энергетикам удается избежать: ведь даже накопив собственных долгов перед теми же газовиками, компания просто-напросто переименовывается, активы и оборудование выводятся, меняются люди в руководстве, а все долги остаются на старой фирме-банкроте. Эта ситуация, пусть на маленьком примере, но все же демонстрирует абсолютную чиновничью уверенность во всесильности монополии власти, что она прежде всего - для них самих, не для тех, для кого они должны работать, и хорошо притом. А когда люди понимают, что чиновникам до них дела нет, то им ничего не остается, как до последнего верить и кивать в сторону царя-батюшки. Вот приедет, мол, он и рассудит. А если не узнает, то что?
Анна Санкина
|
